Злым ветром. Роман - Страница 82

К оглавлению

82

- Какие же? - с любопытством спрашиваю я.

- Ну, к примеру, золотое кольцо с камнями, каждое по два карата, не меньше. Старинной работы. Камушки, как ягодки, на стебельке висят. Неслыханной красоты кольцо, уверяю вас.

- Ух ты… - восхищенно вздыхаю я.

- А внутри, значит, надпись изобразил, - увлеченно продолжает Бурлаков.

- Как сейчас помню: «Галочке от М.3. на всю жизнь».

Второй факт, который стоит не меньше первого!

- Ну вот видите? - говорю я. - «…на всю жизнь». Выходит, все-таки жена она ему.

Бурлаков с откровенной иронией смотрит на меня.

- Эх, молодой человек, что вы понимаете? - вздыхает он. - Да если хотите знать, он эту Галочку уже бросил, говорят. Вот вам и «на всю жизнь».

Но я чувствую, что он доволен, и не только сладкими воспоминаниями о красивой Галине Остаповне, но и тем, что так ловко увел разговор в сторону от опасной темы всяких там злоупотреблений и махинаций в тихую заводь любовных утех. И я пока его иллюзии не разрушаю. Кстати, факт его собственного знакомства с Галиной Кочергой нам тоже может пригодиться. Об этом он, конечно, не догадывается.

- А вы-то память о себе ей тоже небось оставили? - лукаво спрашиваю я.

- Не утерпели? Тем более если не жена.

- Куда мне, старику!.. - машет рукой Бурлаков.

Он закуривает новую сигарету и блаженно откидывается на спинку кресла.

Но тут вдруг до него, видимо, доходит, что он, пожалуй, уж слишком расписал свои связи с Зурихом, и неожиданно резко заявляет:

- Да и с какой, собственно, стати мне ей чего-то дарить? Люди, в общем-то, посторонние, незнакомые даже.

Глазки его наливаются холодом и теперь смотрят на меня отчужденно и даже подозрительно. Я понимаю, что лирическая часть разговора окончена, и пожимаю плечами.

- Вообще-то верно, - соглашаюсь я и уже деловым тоном спрашиваю: - Не помните, где Зурих тогда работал?

- А черт его знает, где этот прохвост работал. Разве все упомнишь?

- Недавно с ним в Москве большая неприятность случилась, - говорю я.

- Это какая же? - настороженно интересуется Бурлаков.

- В гостинице его обокрали.

- Вот те раз! - не очень искусно демонстрирует удивление Бурлаков. - Скажи на милость.

Ему, конечно, все это давно известно, возможно, даже не только от Веры Михайловны.

Я чувствую, что больше ничего от Бурлакова не узнаю. Он уже отгородился от меня и, возможно, даже казнит себя сейчас за болтливость.


Глава VII

СЕСТРЕНОК НЕ ВЫБИРАЮТ

Поздний вечер. Я все еще сижу у Кузьмича. Он по привычке утюжит ладонью свою седую макушку и, хмурясь, говорит:

- Что значит «исчез»? Что это еще за чепуха такая?

Он сердит и встревожен. Я это прекрасно вижу. И я встревожен не меньше его, даже больше. И сердит тоже.

- Все-таки что-то случилось, - говорю я.

- Панику порют. Ну не ночевал в гостинице, не дал о себе знать. Что из того? В нашей работе всякое может быть.

- Вот именно, - многозначительно подтверждаю я.

- А, брось, - машет рукой Кузьмич. - Что это за настроение у тебя, скажи на милость?

- Я вам говорил, Федор Кузьмич, не надо было посылать его одного. Не у меня настроение, а у него.

- Да что за черт! - взрывается Кузьмич. - С барышнями какими-то кисейными работаю! Настроение, видите ли, у них! Нервные стали, - он берет себя в руки и сухо говорит: - Ладно, хватит. Чтоб я больше об этом не слышал.

- Разрешите мне поехать в Пунеж, Федор Кузьмич, - как можно спокойнее говорю я.

- Не разрешаю. Ты поедешь в Одессу. Найдется Откаленко, не бойся. А если он глупости наделал… Да нет! Что мы его, первый день знаем?

Кузьмич вытаскивает из ящика стола сигарету, закуривает и машет рукой, разгоняя дым.

Я вижу, с каким трудом он успокаивается. У него тоже шалят нервы. Но и я взвинчен. Я целый день почему-то в таком состоянии, словно предчувствовал, что что-то случится.

- Давай займемся делом, - говорит Кузьмич. - Значит, Одесса. Какие факты привели нас к ней?

- Пожалуйста, - нехотя отвечаю я. - Значит, так. Если начать в хронологическом порядке. Зурих звонил туда Галине Кочерге и говорил с ней дольше, чем с другими. Потом она уехала якобы к больной матери. Денисов установил: мать больна не была, просто жила месяц у старшей дочери и сейчас вместе с Галиной вернулась в Одессу, - незаметно для самого себя я увлекаюсь и говорю уже с некоторой даже горячностью: - Дальше. Зурих пытался подарить Варе Глотовой браслет, купленный в комиссионном магазине в Одессе, возможно, в том самом, где работает Галина Кочерга. Он же дал Николову для связи ее адрес, а не чей-нибудь другой. Отсюда можно сделать вывод, что, во всяком случае, деловые отношения у них сохраняются.

- Так, так… - одобрительно кивает Кузьмич.

- Потом. В Одессу срочно летал Клячко. Цель пока неясна. Там же, в Одессе, вероятно, жил и работал Зурих. По крайней мере, там он получил командировку в Москву и, конечно же, туда угнал вагон дефицитного керамзита. Ну что еще? Кочерга замечена в спекуляции кофточками, которые обнаружены у Зуриха. Наконец, Зурих был в близких отношениях с этой девицей и в Москве подарил ей дорогое кольцо с надписью. Вот, пожалуй, и все… Да! Возможно, что в Одессу Зурих направил какого-то головореза, который звонил Пирожкову. Вот и все факты по Одессе.

- Немало… немало… - задумчиво произносит Кузьмич и мнет в пепельнице недокуренную сигарету. - Очень даже немало… Сам, надеюсь, видишь. Итак, надо ехать, - он решительно прихлопывает ладонями по столу. - Непременно надо ехать. Очень все там серьезно.

82